Хотя вопросы образования и подготовки ИТ-кадров мы уже затрагивали в нескольких статьях этой темы номера, но эти проблемы настолько важны и сложны, что мы решили посвятить им отдельную статью.

Начнем с курьезного факта: согласно данным Росстата еще в 2001 году число мест в российских вузах превысило число выпускников школ, и дальше эта разница продолжала нарастать. Для сравнения: в Индии вузы принимают только 6% выпускников школ. Тем, кто думает, что в Индии, возможно, просто не хватает вузов, сообщаем, что в развитой Германии эта доля равна примерно 40% от общего числа вышедших со школьного двора.

И еще немного неприятной статистики. В России расходы на высшее образование в расчете на одного студента сегодня составляют порядка 40% от аналогичного объёма финансирования в тридцатке развитых стран, хотя и это больше, чем было еще пять лет назад. Доля ИТ-специалистов среди занятого населения России — 1,5%, в Евросоюзе — 2,5%, а в США — 9%.

Уже только по этим цифрам есть о чем задуматься и чиновникам от образования, и руководителям вузов, и ИТ-директорам предприятий. На ежегодном конгрессе «Белые ночи», прошедшем в Санкт-Петербурге в первых числах июня нынешнего года, проблемам современного российского среднего и высшего образования была посвящена целая секция «Подготовка ИТ-кадров». Ведущим сессии выступил Андрей Коротков, в прошлом первый заместитель министра РФ по связи и информатизации, а сегодня открывший кафедры в двух российских вузах и возглавивший комитет по образованию в рамках Союза ИТ-директоров (СоДИТ), а активными участниками — директор по ИТ холдинга «Высоковольтный союз» Виктор Насобин, заведующий кафедрой информатики Санкт-Петербургского государственного университета экономики и финансов (СПбГУЭФ) Валерий Трофимов, начальник отдела ИКТ Санкт-Петербургского государственного технологического института (СПбГТИ) Алексей Колбанцев и руководитель направления по работе с корпоративными клиентами «1С» Михаил Сусоров.

То ли, что требуется предприятиям, дают своим студентам вузы? Всем ли молодым сотрудникам, которых ждут ИТ-руководители, нужно высшее образование, и какие именно знания им необходимы? Готовы ли компании брать к себе на работу студентов и обучать их самостоятельно? И если да, то на каких условиях? Вот примерный круг вопросов, обсуждавшихся на этой секции.

Нужно ли айтишнику высшее образование?

Если задаться вопросом, чем же заняты молодые индийцы или немцы, не попавшие в 6 и 40% соответственно, то окажется, что после длящихся несколько месяцев дополнительных курсов или вовсе без них они выходят на работу, а о высшем образовании задумываются после в том случае, если в нем возникает реальная производственная необходимость. В России, по крайней мере в среде служащих в крупных городах, сформировалось следующее отношение к образованию: если ребенок не поступает в вуз, значит, карьерные дороги перед ним закрыты, а родители не справились с воспитанием «успешного» наследника.

Косвенно существование такого мнения подтверждает и другой подсчет Росстата: с 1993 по 2006 год средний конкурс при поступлении в вуз в России возрос с 1,75 до 2,0 человек на место. Так что стремление к получению высшего (задумайтесь — высшего, т. е. самого лучшего) образования налицо.

Опыт Германии и Индии (кстати, очень развитой в части ИТ-кадров) подводит нас к очевидному ответу на вопрос «Нужно ли рядовому ИТ-сотруднику высшее образование?». Разве сложно представить себе системного администратора, веб-разработчика или специалиста по системам управления производством, вовсе не закончившего вуза? К сожалению, наша реальность такова, что представить это пока сложно. Но, на наш взгляд, стоит, и чем быстрее мы это поймем, тем лучше.

Аналитики, где вы?

Несколько раз на конференции «Белые ночи» прозвучала мысль о том, что отдельная кадровая проблема для ИТ-руководителей состоит не в закрытии вакансий программистов, администраторов или других чисто технических специалистов, речь о которых пойдет в статье дальше, а в наборе сотрудников, от которых требуется системное инженерное мышление. Вспоминая свою работу во Внешторгбанке, Андрей Коротков говорил о том, что в основном ему были нужны грамотные внедренцы, понимающие банковские бизнес-процессы, способные их проектировать и администрировать соответствующие информационные системы. Это отдельная область образования, которая на сегодня совершенно свободна от каких-либо стандартов или даже просто договоренностей между образовательными учреждениями и предприятиями.

Все эксперты согласны, что хотя код молодые сотрудники грамотно писать могут, но действительно не хватает как людей с системным инженерным мышлением и хорошей базой (аналитиков, толковых специалистов по ERP-системам), так и ИТ-специалистов с развитыми коммуникативными навыками. «Это ведь традиционная вотчина интровертов», — комментирует Михаил Сусоров из «1С». Как правило, люди технических специальностей лучше умеют наладить взаимоотношения с железом и программами, чем с другими людьми.

Если посмотреть более детально, сколько и каких именно специалистов выпускали вузы в 2005 году, то всего по ИТ-специальностям дипломы получили 47 тыс. человек. Из них около 2 тыс. — программисты и только 3,5 тыс. — специалисты по ERP-системам. Понятно, что это не соответствует потребностям рынка, которому нужны ИТ-менеджеры, руководители ИТ-проектов и аналитики.

Надо сказать, что некоторые подвижки все-таки есть. И прежде всего речь идет о стандартизации профессиональных требований и умений и навыков, требуемых для различных ИТ-специальностей, предринятой АПКИТ (подробнее об этом см. «Самые стандартные стандарты в мире» в этом номере). Это важнейший шаг, хотя результат и получился сырой. Делается и попытка разработать стандарт обучения для «высокоуровневых» специалистов: аналитиков, специалистов по бизнес-процессам и других подобных экспертов. Совместно с СоДИТ Школа ИТ-менеджмента при АНХ предложила себя в качестве координирующего центра по сбору запросов от компаний, заинтересованных в разработке стандартов и подходов, по формулированию требований к высшему и среднему образованию для таких специалистов.

Фундаментальное и прикладное

Неоднократно участники сессии «Белых ночей» констатировали и заслуженный возраст преподавательского состава вузов. Сегодняшний первокурсник, родившийся в самом начале девяностых, с большой долей вероятности может иметь практику работы с компьютером, равную по времени практике ходьбы. А вот о наших уважаемых профессорах этого сказать нельзя. Живой иллюстрацией недовольства школьной программой информатики компьютерно грамотного будущего абитуриента был на сессии младший сын Андрея Короткова Федор, упрекавший свое среднее учебное заведение в неактуальности учебных планов и в том, что учителя попросту слабее учеников в этой области знаний. В плане чисто прикладных, не фундаментальных знаний еще не известно, кто кого может большему научить.

Молодежи в преподавательском составе практически нет. Вчерашних студентов не привлекает аспирантура, состояние послевузовской подготовки педагогов удручает. На примере статистики СПбГТИ видно, насколько молодые не стремятся защищать диссертации и делать карьеру преподавателя. Если десять лет назад в аспирантуре технологического университета было порядка ста бюджетных мест, то сейчас их осталось четырнадцать, причем заполнены только десять из них.

Но раз в чисто прикладных вещах молодежь сильнее профессуры, раз есть много подростков с десяти-двенадцатилетним стажем практической работы с компьютером, то, возможно, ИТ-руководители готовы брать на работу их? Мнение директора по ИТ холдинга «Высоковольтный союз» Виктора Насобина однозначно: да, готовы с удовольствием взять и четырнадцатилетних, но при одном условии — в будущем сотрудник останется работать на воспитавшем его предприятии, а не уйдет в соседний банк. Никто на производстве не станет брать молодежь для того, чтобы серьезно вложиться в создание специалиста, а потом отдать его другой компании.

Здесь необходимо одно существенное пояснение. На наш взгляд, складывается интересная ситуация, когда в воспитание ИТ-кадров в основном вкладываются средние предприятия, поскольку у малых нет для этого достаточных ресурсов, а большие могут себе позволить «перекупить» тех, кого подготовили средние. Именно средние предприятия будут нести основную часть расходов по доподготовке молодых специалистов. Значит, именно на них лежат максимальные риски, связанные с текучестью.

Есть другой опыт решения проблемы «преподавательского состава». В Университете телекоммуникаций имени Бонч-Бруевича задачу преподавания прикладных знаний решают вовсе не сотрудники университета (профессура преподать практику не способна, так как динамичный рост информационных технологий не оставляет преподавателям шансов догнать реально работающих специалистов). На практические занятия в университет стали приглашать специалистов из ИТ-компаний. Как результат — сразу резко возросла посещаемость этих занятий. Ведь многие студенты второго-третьего курсов работают даже не ради денег, которыми их могут обеспечить родители, а для получения нужной квалификации. Возможно, компенсируя этим то, что не могут дать родные вузы в силу их инертности или других причин.

Зачем учить все пять лет?

Снова вернемся к вопросу, который был задан в начале статьи: зачем учить все пять лет, если уже после двух-трех лет обучения студенты находят работу и, видимо, устраивают своих работодателей? Нужны ли системно мыслящие инженеры, о которых шла речь выше, для установки обновлений, протяжки локальных вычислительных сетей или разработки веб-порталов? Для чисто технического персонала, конечно, обучение в течение пяти с половиной лет совершенно излишне.

Но есть и серьезные аргументы в защиту традиционного на сегодня высшего образования. Высшая школа должна давать базовую подготовку. При темпе изменений, характерном для сферы ИТ, невозможно воспитать «универсального солдата», готового решать любую задачу по окончании института. Поэтому базовая подготовка и не должна быть прикладной, а нацеленой на то, чтобы после нее специалист был способен находить нужную информацию, анализировать ее и предлагать предприятию путь решения конкретных задач. Именно поэтому фундаментальные знания — это основа всего, нельзя их исключать.

***

Резюмируя все сказанное на конференции, можно констатировать, что проблему подготовки ИТ-кадров сейчас пытаются смягчить весьма разнообразными способами. Более гибкие структуры с меньшим уровнем бюрократии (заметьте, это слово не несет в себе никаких негативных коннотаций), будь то совет ИТ-директоров по сравнению с государственным аппаратом или же ИТ-компании по сравнению с вузами, добровольно и соблюдая свои совершенно понятные интересы берут на себя часть функций, исторически принадлежавших другим. Такие объединения, как АПКИТ и СоДИТ, начинают заниматься разработкой стандартов. Поставщики ПО приходят в вузы с целью «подсадить» на свои разработки будущих специалистов, но одновременно давая им актуальные знания, недоступные штатным сотрудникам кафедр. ИТ-компании «вербуют» на практических занятиях студентов, но также выполняют при этом существенную функцию, иначе какой бы вуз пустил их к себе.

Хочется обратить внимание читателей и на неоднократно прозвучавшее упоминание о двух «коридорах подготовки ИТ-специалиста». В первом находятся те учащиеся, которые в будущем планируют оставаться в рамках одной узкой технической специализации, а во втором те, кого так сейчас не хватает ИТ-руководителям: аналитически мыслящие и умеющие посмотреть на технические проблемы со стороны основного бизнеса. Видимо, во время дискуссий, посвященных Болонской программе, срокам обучения студентов, фундаментальности даваемых знаний, нужно четко разделять тех выпускников, которые в итоге должны обладать критичным, аналитическим складом ума, и тех, кто планирует работать простыми исполнителями заданий. Что делать, слишком дорого, оказывается, и долго готовить Сократов для того, чтобы потом они занимались только кодированием.